Продолжила литературную учебу в литобъединении московской газеты "Гудок". Училась и работала в Москве, не теряя связи с родным Зарайском.

Судьба на несколько лет забросила меня на Север. Оттуда я привезла цикл стихов.

Сейчас живу в Зарайске, продолжаю ходить на занятия литературного объединения. Пишу стихи, которые можно найти в каждом сборнике, выпущенном Зарайским литобъединением. Отрадно, что на занятия приходят новые люди, искренне преданные своему увлечению, радуюсь их успехам. Выражаю удовольствие, что теперь мои товарищи по перу имеют дополнительную возможность представлять свои произведения жителям города и района. 

О подмосковной я грущу траве…

 

Ах, вы меня оставьте и не троньте,

О подмосковной я грущу траве.

Родятся, словно бабочки, экспромты

В скучающей по дому голове.

Ну, а теперь мой дом у тундры прямо.

На право тундра, а на лево дом.

И мамина тревожна телеграмма

На бланке беспричинно – голубом.

Мой нынешний покой, как нитка, тонок,

Того гляди и лопнет эта нить.

… Вдоль тундры удивительный мышонок

Смешной и желтый, мчался во всю прыть.

И я остановилась в изумлении,

Остолбенев, смотря во все глаза.

Да кто же это? «Это просто лемминг»,-

Какой – то мне прохожий подсказал.

Он тут живет в норе под снежной шапкой,

А коль найдет, так съест его песец».

Хотелось мне мышонка взять в охапку,

Спасти, сберечь! Но убежал, глупец….

А здесь весна окажется не скоро,

Не скоро станут мёртвыми снега.

Я от себя бегу так зло и споро,

Как тот пушистый лемминг убегал.

В том городе

В том городе черно-морозном,

Где раньше когда-то жила,

Сияют мохнатые звезды,

И там не бывает тепла.

 

Там солнце живому не верит,

Олени взамен лошадей,

И в тундре мечтают все звери

Спасенье найти у людей.

 

От холода слезно и душно,

Не видно ни рук, ни лица.

В надежде смиренно, послушно

К двери прибрели два песца.

 

Семейный бюджет как заплатка,

А вот и подарок возник:

Хозяину-мужу на шапку,

Хозяйке-жене воротник.

 

Нежданный подарок. Отрадно.

Но скомкались думы о зле.

Сказали хозяева: «Ладно,

Ну что ж. Поживите в тепле».

 

По правде ли, иль понарошку

Его я ждала, как могла.

К нему по застывшей дорожке

Я шла, мне хотелось тепла.

 

Мой образ смиренно-послушный

К последней надежде приник.

А он разорвал мою душу

И сшил из нее воротник.

 

Ты уезжаешь

Ты уезжаешь, тает поезд в выси,

Призывно-торжествующе трубя.

И жить пол века до твоих мне писем,

И жить мне четверть жизни до тебя

 

И так поверить в это не возможно,

Что нам уж не нажать на тормоза.

… А мир не рушится на головы прохожих,

Лишь вывихнула боль мои глаза.

Дай мне, Господи, самую малость…

 

Осень, осень по имени щедрость

Заняла свой престол до поры.

И на длинных стремительных стеблях

Расцвели золотые шары.

 

Светлый лучик, мелькнувший сквозь робость,

Раствориться в ночной вышине.

Снова-серость, унылость, убогость.

Ну а счастье – уж только не мне.

 

Помолясь дерзновенному Богу,

В изголовии свет потушу.

Милый Боже, прошу я немного,

И так тщетно тебя я прошу.

 

Дай мне, Господи, самую малость.

Дай любовь. Дай уют. Дай покой.

Осень, осень по имени жалость

Обняла меня желтой рукой

Прилетели денечки крещенских гаданий

 

Как похожи сугробы на белых зверей,

Как скрипит на зубах злой песок ожиданий.

Из-за гор-горбунов, из-за диких морей

Прилетели денечки крещенских гаданий.

 

Говорить с глазу на глаз решивши с судьбой,

Зажигаю свечу. И вдвоем с тишиною

Одно зеркало ставлю я перед собою,

А другое – робея, креплю за спиною.

 

Заструился по венам бурлящий ручей,

Мысли птицами ринулись в пенные дали.

Из тринадцати жестких дрожащих свечей

Зеркала коридор бесконечный создали.

 

Был пустынен и страшен глухой коридор.

Я у входа его замерла обреченно.

Приходи, я готова, души моей вор!

Мой любимый, мой суженный, мой наречённый!

 

Если зеркало я не успею прикрыть,

По щеке он ударит жестоко и метко.

До таинственной свадьбы придется мне жить

С его ярко – багровой, кровавою меткой.

 

Эту метку целебно омоет слеза,

Что свежа и сладка. И течёт не от горя…

… Как ни силилась я, напрягая глаза,

Никого не увидела в том коридоре.